За годы автомобилестроения в обиход прочно вошло слово «конвейер». Оно олицетворяло собой массовое производство, новую технологию, современные промышленные предприятия, такие, как автозаводы ЗИС и имени КИМ в Москве, ГАЗ в Горьком. И уже не тысяча автомобилей в год, а сотни тысяч собирались на их конвейерах. Да, мы взяли за прототипы «Форд-А», «Форд-АА» и «Аутокар-СА», приобрели за золото новейшие станки «Буллард» и «Цинциннатти», пригласили иностранных специалистов. Но вовсе не из рабского чувства людей примирившихся с тем, что мало помальски современное изделие или способы его производства могут быть только заграничными. Надо было в очень короткое время ваять все лучшее из зарубежной практики, чтобы создать трамплин для рывка вперед. Насколько хорошо мы начали строить автомобили, как они поведут себя в самых сложных условиях работы, в чем слабые места наших машин, какова их выносливость. Эти вопросы задавали себе не только специалисты, не только автомобилисты, а миллионы граждан в нашей стране. И по своей значимости они уже утрачивали изначальный, узкотехнический характер и перерастали в вопросы политические. Поэтому, когда девятнадцать автомобилей (6 легковых ГАЗ—А, 6 грузовых — ГАЗ—АА, 3 трехоски ГАЗ—ААА и 4 грузовика АМО—3).